Большинство стран мира, затронутых пандемией, пошли по пути введения карантинов той или иной степени суровости. Тех, кто решил пустить ситуацию на самотек в надежде на скорую выработку коллективного иммунитета, — единицы, и сегодня мы можем наблюдать развитие пандемических процессов как в условиях изоляции, так и без нее. Идеал, похоже, недостижим: страны, что ввели карантины, сталкиваются с их последствиями. Не только экономическими, но и в виде роста преступности. Но и там, где карантинов нет, народ местами недоволен действиями властей.
фото: АГН «Москва»
Преступность становится неизбежным спутником карантина. Например, в США волной понеслись уличные погромы и грабежи. «Магазин «Бабушка в Голливуде», где я покупаю продукты, ограбили сегодня ночью. Причем грабителю нужна была еда, а не деньги. Как сообщают знакомые из Нью-Йорка, там тоже неспокойно. Похоже на массовый психоз: люди заходят в магазины, набирают продукты в мешки и просто выходят, не заплатив. Полиция отказывается выезжать на такие случаи, так как в состоянии отчаяния и голода злоумышленники готовы на всё. Будьте осторожны, защищайте свое имущество. Держите оружие при себе, дома или на работе», — пишет гражданин США Евгений Н.
Министр внутренних дел Франции г-н Кастанер заявил, что всего за 10 дней карантина бытовое насилие выросло в парижском регионе на 32–36%. Немногие выдерживают испытание бесконечным нахождением вместе с членами семьи в четырех стенах…
Тем временем многие аналитики строят отчеты, как растут заболеваемость и смертность в странах, где ввели жесткие меры по ограничению свободы граждан на передвижения и где не ввели. Картины получаются разные.
Например, единственная страна Европы, отказавшаяся от строгого карантина, — Швеция. Никакого резкого роста заболеваемости и смертности, особенно в сравнении с рядом европейских стран с жестким карантином, там не наблюдается. Скорее, наоборот. Однако надо учитывать и то, что шведы проявили редкую самосознательность: кто мог — перешел на удаленку и без особой нужды на улицы не выходит.
Удивительные процессы происходят и в Японии, где законодательство не считает вспышку заболевания основанием для объявления чрезвычайного положения и ограничения перемещения здоровых граждан, не имеющих подтвержденного диагноза, подозрения на диагноз или контакта с зараженными лицами. Поэтому дети там продолжают ходить в школу, а взрослые — на работу. «Пока поменять закон не удалось, и страна применяет комбинацию мер по добровольному дистанцированию и расширению возможностей тестирования. Пока к всплеску смертности это не привело», — пишет в соцсети аналитик НИФИ Минфина России Владимир Назаров.
Проживающие в Японии россияне напоминают, что у японцев есть свои национальные особенности: здесь исторически не принято подходить друг к другу ближе чем на метр, обниматься и целоваться при встрече, зато в местной культуре — постоянно мыть руки и как минимум трижды в день принимать душ. Видимо, эти особенности берегут японцев от всплеска эпидемии.
В США режимы ограничений введены в зависимости от штатов. Нью-Йорк, где строгого карантина не вводили, захлебывается от потока пациентов. Местные больницы не рассчитаны на такое количество нуждающихся в реанимации, с каким они столкнулись сегодня. Врач-эндокринолог Ираклий Бузиашвили из одной нью-йоркской клиники пишет о том, что сегодня ему приходится работать реаниматологом. И если раньше в его больнице было 1–2 летальных исхода в неделю, то теперь — 8–10 в день.
Жительница Калифорнии Ольга Тунаева рассказывает, что еще несколько дней назад была против карантинных мер: «Бэй Эрия, где я живу, была одним из первых мест, где выявили вирус в США. Она первая закрыла школы, городские парки и детские площадки. Всего три недели назад про карантин мысли мало у кого были, но уже все усиленно и постоянно мыли руки. И я, каждый день отслеживая количество заболевших, начала понимать, что власти Бей Эрия — огромные молодцы. Если две недели назад количество пациентов в Бэй Эрия было половиной от заболевших по всей Калифорнии, то сейчас картина совершенно другая. Количество заболевших в Калифорнии составляет меньше 4% от заболевших в США. Количество больных в Бэй Эрия меньше 30% от заболевших в Калифорнии. Значит, карантин работает».
В это время немало авторитетных мировых ученых сильно сомневаются в эффективности и разумности ограничительных мер. Ведь, вводя карантин, нужно прогнозировать, когда он закончится, а таких прогнозов, похоже, пока никто не строит. Бывший глава Института медицинской микробиологии и гигиены, преподаватель Майнцкого университета им. Иоганна Гутенберга, доктор Сухарит Бхакди заявил, что «правительственные меры по борьбе с COVID-19 гротескны, абсурдны и очень опасны»: «Сокращается продолжительность жизни миллионов. Ужасающее воздействие на мировую экономику угрожает существованию огромного числа людей. Последствия для здравоохранения очень глубокие. Уже сейчас сократилось обслуживание нуждающихся пациентов, отменены операции, приемные опустели, больничный персонал сокращается. Все это сильно скажется на всем нашем обществе. Мы боимся, что 1 млн заражений новым вирусом приведет к 30 смертям в день в следующие 100 дней. Но мы не осознаем, что 20, 30, 40 или 100 пациентов с положительными тестами на обычные коронавирусы уже умирают каждый день».
Доктор Пьетро Вернацца, инфекционист больницы швейцарского кантона Санкт-Галлен, рассказал, что «в Италии, согласно публикации в Science, погибает каждый десятый, у кого подтвержден диагноз, а это статистически один из каждых 1000 зараженных. Каждый отдельный случай трагичен, но — подобно сезонному гриппу — это затрагивает людей, подошедших к концу своей жизни. Если мы закроем школы, мы не дадим детям быстро обрести иммунитет. Нам следует лучше учитывать научные факты в политических решениях».
Аналитик Владимир Назаров отмечает, что в условиях, пока нет широкомасштабного применения тестов на антитела (которые позволяют обнаружить, кто уже переболел, в том числе без симптомов), эффективность карантинных мер оценить невозможно: «Если выяснится, что переболели или болеют сейчас без симптомов миллионы человек, а следовательно, смертность сильно преувеличена, то карантин нужен только в отношении групп риска. Остальные, наоборот, должны вести очень активную жизнь, чтобы как можно быстрее приобрести коллективный иммунитет. Если выяснится, что заразились тысячи, как нам говорит официальная статистика, надо идти путем Южной Кореи — с помощью цифровых технологий вычислять все контакты заразившихся, тестировать их, выявлять среди них заразившихся, вычислять их контакты, ну и так далее. И только если выяснится, что болеют сотни тысяч, и для проверки их контактеров не хватит тестов, а быстрое приобретение коллективного иммунитета чревато перегрузкой системы здравоохранения не на недели, а на месяцы, — надо вводить жесткий карантин».
Бывший генеральный директор министерства здравоохранения Израиля доктор Йорам Ласс напоминает, что мы уже забыли об одном очень хорошем примере — свином гриппе в 2009 году: «Данный вирус распространился по миру из Мексики, и против него до сих пор не существует вакцины. И что? В те времена еще не было Facebook, а если и был, то в зачаточном состоянии. Коронавирус же, напротив, имеет хорошую рекламу. Тот, кто думает, что правительства могут остановить вирус, ошибается».
